Утром архиепископ Кокшетауский и Акмолинский Серапион молился за великопостными утреней, часами и изобразительными в кафедральном соборе Воскресения Христова г. Кокшетау.

Вечером того же дня в кафедральном соборе совершил Литургию Преждеосвященных Даров святителя Григория Двоеслова.

Его Высокопреосвященству сослужили клирики кафедрального собора Воскресения Христова г. Кокшетау: секретарь епархиального управления, благочинный кафедрального собора - иерей Валерий Анферов, иеромонах Евлогий (Щербак),  диакон Максим Клементьев.

За Божественной Литургией были прочитаны следующие отрывки из Священного Писания: Утр. – Ин.12:17–50 (зач. 41 от полу́). Лит. – Мф.26:6–16 (зач. 108).

Проповедь перед причастием произнес иеромонах Евлогий (Щербак).

Песнопения  Литургии исполнял хор кафедрального собора Воскресения Христова под управлением регента М. Петровой.

В завершение богослужения Великой Среды последний раз в этом году была прочитана великопостная молитва преподобного Ефрема Сирина.

По окончании Литургии архиепископ Серапион обратился к участникам богослужения с архипастырским словом.

Страстная седмица как особый предпасхальный период появилась уже в 1-й половине III века; соответственно, к этому времени можно отнести и появление в церковном календаре Великой Среды. В древнем Иерусалиме в этот день в конце IV века совершалась служба по стандартному великопостному чину. Утреннее (утреня) и дневное богослужения (часы) совершались в часовне Воскресения Христова, литургия отменялась. Главным богослужением была вечерня, которая совершалась в базилике Мартириум и начиналась в 9-м часу дня (то есть в 15.00 в переводе на наше время). На этой вечерне читали 3 паремии из Быт., Притч. и Зах., также Евангелие от Матфея (фрагмент главы 26); во время чтения отрывка о предательстве Иуды, по свидетельству паломницы Эгерии, «в храме все стонали и плакали». В VII веке в Иерусалиме стали читать Евангелие на утрене. В VIII веке появляются два известных нам трипеснца – авторства преподобного Андрея Критского (сейчас исполняется на повечерии) и преподобного Космы Маюмского (сейчас положен на утрене).

В Константинополе в Великую Среду совершалась (и совершается до сих пор) литургия Преждеосвященных Даров. Здесь же на службе тритекти («третье-шестой час», аналог наших великопостных часов) читали паремию из книги пророка Иезекииля и на вечерне две паремии из книг Исход и Иова, также Евангелие от Матфея (эти чтения сохранились в богослужении до сих пор). В Студийском Уставе и его редакциях в IX – XI вв. богослужение уже совершается по тому же чину, что и сейчас. В Евергетидском Типиконе, в афоно-италийской редакции и в Святогробском Типиконе появляется предписание вычитывать на часах в понедельник Евангелие от Луки целиком (в рамках практики вычитывания всего Четвероевангелия в первые 4 дня Страстной седмицы).

Самым поздним элементом богослужения является чтение Евангелия на утрене; в Уставах это чтение стали отмечать только с XVI века, хотя на практике они появились раньше.

ИДЕЙНОЕ СОДЕРЖАНИЕ: ПОМАЗАНИЕ ГРЕШНИЦЕЙ НОГ ИИСУСА И ПРЕДАТЕЛЬСТВО ИУДЫ

Великая Среда имеет всего две темы в богослужении: помазание женщиной-грешницей ног Господа Иисуса и предательство Иуды. Однако эти две темы очень важны, соответствуют контексту евангельского повествования и для них в Триоди положено большое количество песнопений (в Великую Среду стихир больше, чем в предыдущие дни).

Помазание женщиной ног Господа Иисуса. В Евангелиях всего 4 фрагмента, где говорится о подобном событии: Мф.26:6–13, Мк.14:3–9, Лк.7:36–50 и Ин.12:1–8. Так как повествования Мф. и Мк. идентичны, то можно говорить о трех фрагментах: помазание некоей женщиной главы Христа накануне страданий (Мф.26:6–13 = Мк.14:3–9), помазание ног Господа женщиной-блудницей (Лк.7:36–50) и помазание ног Господа Марией, сестрой Марфы и Лазаря, накануне Его входа в Иерусалим (Ин.12:1–8). Экзегеты спорят, сколько на самом деле было помазаний, высказываются различные версии: от 3-х разных эпизодов до одного, описанного каждым евангелистом по-своему. В песнопениях Великой Среды отражен взгляд, согласно которому совмещаются в одно событие повествования синоптиков (то есть Мф., Мк. и Лк.).

Достаточно часто в песнопениях используется привычный для песнописцев художественный прием — речь от лица самой женщины (хотя мы знаем, что, согласно Евангелию, женщина свой подвиг совершала в безмолвии). Иногда эта прямая речь женщины присутствует лишь в заключительной части молитвословий в виде мольбы о прощении грехов: «Блудница в плаче вопияше, Щедре, отирающи тепле пречистеи Твои нозе власы главы своея, и из глубины стенящи: не отрини мя, ниже омерзи, Боже мой: но приими мя кающуюся, и спаси, яко един Человеколюбец» (седален по 3-й кафисме). Но вместе с тем есть и песнопения, которые почти полностью состоят из слов женщины: «Руце мои сквернаве, устне блудничи во мне, нечисто мое житие, растленны уды: но ослаби ми, и остави,— вопиет блудница Христу» (канон повечерия, 9-я песнь, 5-й тропарь; см. также: 7-й и 8-й тропари 9-й песни, 9-ю и 10-ю стихиры).

В некоторых песнопениях присутствуют примечательные идеи: в 7-м тропаре 9-й песни канона повечерия блудница противопоставляет высокую стоимость мира своей духовной нищете: «Ароматы богатею, добродетельми же нищетствую». В стихире святой Кассии «Господи, яже во многия грехи…» женщина, прося милости у Христа Богочеловека, указывает на уже совершенные Им как Богом аналогичные, но неизмеримо превосходные действия: «Приими моя источники слез, Иже облаками производяй моря воду. Приклонися к моим воздыханием сердечным, Приклонивый небеса неизреченным Твоим истощанием» (самогласен на «Слава, и ныне»). Очень красива присутствующая в этом же песнопении ассоциация физических ног Господа с хождением Бога в раю и связанное с ней противопоставление самой женщины и ее праматери Евы. Грешная женщина просит поцеловать ноги, движения которых испугалась праматерь: «…да облобыжу пречистеи Твои нозе, и отру сия паки главы моея власы, ихже в раи Ева, по полудни, шумом уши огласивши, страхом скрыся».

В кондаке дня поступок женщины представлен как образец покаяния для всех людей: «Паче блудницы, Блаже, беззаконновав, слез тучи никакоже Тебе принесох: но молчанием моляся припадаю Ти, любовию облобызая пречистеи Твои нозе, яко да оставление мне яко Владыка подаси долгов, зовущу Ти, Спасе: от скверных дел моих избави мя».

Предательство Иуды. Парадоксально: негодному апостолу Иуде в службах Страстной седмицы посвящено гораздо больше внимания, чем остальным апостолам: его предательство является одной из основных тем двух дней – Великой Среды и Великого Четверга, а также второстепенной темой Великой Пятницы. Понятно, что в этом поступке Церковь видит трагедию общечеловеческого масштаба. Следует различать акценты в службах двух дней: в службе Великой Среды речь идет преимущественно о возмущении тратой драгоценного мира, сговоре Иуды с иудейскими священниками и старейшинами и получении 30 сребреников (т.е. парафраз Ин.12:4–6 и Мф.26:14–16); в службе четверга основное внимание обращено на сам поступок – лукавый поцелуй в саду. Характерным примером освещения темы Иуды в службе Великой Среды является следующее песнопение: «Сребролюбие рачительствуяй предатель Иуда, о истощившемся мире печашеся: прочее же о продании Владыки, к беззаконным пришед о цене согласоваше» (канон повечерия, 8-я песнь, 6-й тропарь).

Противопоставление поступков женщины и Иуды. Замечательной идеей, жемчужиной службы Великой Среды является сравнение двух событий, составляющих две темы богослужения, соединение этих тем в рамках одного песнопения. На одном полюсе сравнения стоит блудница, великая грешница, которая своим добродетельным поступком восходит от погибели к спасению, а на другом — Иуда, бывший одним из ближайших учеников Христа, который совершает прямо противоположные действия и в итоге со своего высокого положения низвергается в пропасть. Особенно ярко выглядят противопоставления щедрости женщины и сребролюбия Иуды, благоговейных поцелуев блудницы и предательского поцелуя ученика.

«Егда грешная приношаше миро, тогда ученик соглашашеся пребеззаконным. Овая убо радовашеся, истощающи миро многоценное: сей же тщашеся продати Безценнаго. Сия Владыку познаваше, а сей от Владыки разлучашеся. Сия свобождашеся, а Иуда раб бываше врагу…» (3-я стихира на хвалитех).

«О Иудина окаянства! Зряше блудницу, целующую стопы, и умышляше лестию предания целование. Оная власы разреши, а сей яростию вязашеся, нося вместо мира злосмрадную злобу…» (4-я стихира на хвалитех).

«Простре блудница власы Тебе, Владыце, простре Иуда руце беззаконным: ова убо прияти оставление, ов же взяти сребреники…» (2-я стихира на стиховне утрени).

По материалам сайта: azbyka.ru